Вопросы многополярной реальности, задаваемые Эво Моралесом

Уместна ли столь популярная в отечественной либеральной среде ирония в отношении недавно прозвучавшего призыва к России вступать в “группу 77” — объединение стран, которые по принятой в “развитом мире” классификации называют развивающимися? В самом разделении усматривается определенная изначальная расстановка позиций с явным превосходством “развитой группы”, которая создала элитный клуб G7 и ревниво следит за элитарностью тех, кто может туда попасть… .

Простой подсчет показывает, что присутствие Китая в группе 77 делает ее объединяющей полмира и более. А что до характеристик, данных экономикам и обществам этих стран «большими братьями», то они основаны на критериях, разработанных для реализации права превосходства — этого простого факта никто и не отрицает.

Вопрос, возникающий при воспоминании о полученном от президента Боливии Моралеса приглашении: быть экономикой развивающейся — так ли это плохо, или это хорошо для страны в целом — для ее населения и геополитических позиций?

Анализ данных потребления углеводородного сырья показывает, что страны развитой группы — опустим кавычки и примем этот самоназвание — постоянно наращивают потребление углеводородов, что видно из отчетов BP, представленных в Москве 16 июня. Итак, рост потребления в развитых странах опередил средние показатели, составив 1,2 процента по причине гораздо более высокого роста потребления в США.

А каким образом обеспечивается перекрытие этой потребности? — ответ очевиден: на сегодняшний день этот груз лежит на странах из развивающейся группы, которая призвана добывать для того, чтобы страны развитые потребили. Классификация понятна: добывают развивающиеся, производят развитые и возвращают продукт развивающимся в качестве товаров с добавленной стоимостью.

Доля обеспечения прироста энергоресурсов в мировом масштабе развивающимися странами составляет не менее 80 % в 2013 году. Причем следует помнить, что данные BP могут быть несколько откорректированы в сторону уменьшения, поскольку компания не может игнорировать интересы своего базового государства.

Вопрос третий. Кто и когда скажет странам, допустим, Арабского Востока, что это так плохо — “сидеть на нефтяной игле”? Скорее к ним придут на поклон, если игла вдруг будет извлечена из недр. А пока именно эти страны приобретают продукт производства, не заботясь о технологии — их не волнует, как сделать предметы, которые они могут купить, причем купить, диктуя собственные условия.

Вернемся к словам Моралеса, чья страна к арабским не относится, хоть и сопоставима с ними по влиянию. И не только в Латинской Америке. С товарищами по G77, в которую входит на сегодняшний день уже 130 государств, он довольно успешно действует в ООН с ее 193-мя государствами-членами.

Скажем, для защиты интересов стран, не имеющих выхода к морю в условиях глобальной экономики ими был разработан Алмаатинский план действий. В двух словах, он состоит из рекомендаций соседним странам по облегчению транзита грузов, полученных морским путем. G77 следит за его исполнением, постоянно напоминая руководителям Организации Объединенных Наций об этом. Вот и на ближайших совещаниях ООН в Вене этот вопрос будет поднят, как сообщается в специальном заявлении, опубликованном от имени группы развивающихся.

И, несмотря на эти успехи, Моралес критикует ООН, в частности, Совет Безопасности, не раз демонстрировавший свою лояльность лишь одному полюсу международной политики. Также президент Боливии не стесняется говорить, что существует необходимость интеграции в интересах освобождения от потенциального и постоянного реализуемого подавления со стороны группы стран. Государств, определивших себя как развитые и на этом основании диктующих свои правила. И применяющих силу оружия, как это делают США, ссылаясь на свои национальные интересы и угрозы национальной безопасности.

Призыва Моралеса становится понятен, если сопоставить явные внешнеполитические успехи России на фронте сирийского противостояния, где имеет место очередной контакт между сторонами все еще многополярного мира. Россия может выступить в качестве альтернативного политического полюса. Внешнеполитическая выгода такого распределения сил говорит сама за себя: достаточно понаблюдать за реакцией стран Запада на проблемы с перекрытием трубы.

Экономическая сторона вопроса тесно сплетена с геополитической. И тут необходимо перейти к персоналиям: экономическая выгода должна формироваться из позиции тех, кто сейчас определяет реализацию азиатского вектора российской внешней политики — Миллера, Кириенко и Сечина. А эта позиция, выраженная в заключенных контрактах, явно демонстрирует признаки экспансии в восточном направлении. Становится понятным противодействие, которое все больше напоминает не геополитические контакты, а откровенную и жесткую конкуренцию.

Можно предположить, что в США, где есть хорошие аналитики текущей ситуации, имеется карта такой экспансии. Но нет, как обычно, стратегов, смотрящих в будущее? Или право силы избавляет от необходимости просчитывать ходы и строить стратегии.

Если говорить о формализации уже имеющегося сотрудничества между Россией и группой 77, то следует помнить, что необходимо исполнение нескольких условий: шаг этот может быть полностью политическим, лишь закрепляющим позицию де-факто; Россия должна занимать в этой группе собственное место, что могло бы выразиться в добавлении русского языка к официальным языкам Клуба. Это необходимый статусный минимум, который должны проработать дипломаты — и учесть в группе имеется Китай, который в силу тысячелетнего менталитета не говорит о статусе громко, но умеет его отстаивать. Активное движение в сторону лидерства в группе, составляющей добрую половину мира, может привести к противостоянию с этим сильным игроком, что не пойдет на пользу всему Клубу.

На плечах внешнеполитического ведомства России лежит несколько задач, не имеющих выраженного нефтяного и газового аспектов: это развитие отношений в рамках БРИКС и столь старательно формируемого не первый год Таможенного Союза. Невозможно отодвинуть эти отношения на второй план.

Да и престиж, и авторитет СНГ давно нуждается в стимуле для серьезного роста, например, в виде привлечении на правах полноправных членов стран не из состава бывшего Советского Союза, которые есть по-соседству. К примеру, Монголии, стремившейся войти в состав Содружества едва ли не со дня его основания. Кстати, она тоже выхода к морю не имеет, а, следовательно, нуждается в поддержке сильных союзников, следуя логике Алмаатинской программы действий.